Февраль. Фонари как всегда утопают во тьме.
А в городе снег все такой же прозрачно-синий.
Ты чувствуешь слабость, но Мир вдруг отрезал: «Не смей!
Ты разве забыла, что ведьма должна быть сильной?»

Легла на ковер, потянулась, закрыла глаза.
… и так надоело во всем и всегда быть первой.
Гадала на принца, но Мир, усмехаясь, сказал:
«Ты разве забыла, что ведьма должна быть стервой?»

Полночи без снов, а с рассветом почти что без сил
Открыла глаза, ненавидя людей и утро.
Ты злилась на солнце, а Мир беззаботно спросил:
«Ты разве забыла, что ведьма должна быть мудрой?»

Дороги и тропы истоптаны черным котом.
А в городе дождь и промерзлая эта слякоть.
Шутила сквозь слезы, когда я напомнил о том…
«Ты разве забыла, что ведьмы умеют плакать?» (с)
Саша Бес

Чего стоят наши воспоминания?
Пока ты живешь - это ничто.
Но как только наступает момент, когда все ушло и жизнь катится к черту, даже самое маленькое колебание ветра детства отдается в тебе сотнями иголочек, которые складываются в цепочки и перестать думать о них просто невозможно.
Сколько раз наши бабушки и дедушки доводили нас до исступления своими рассказами и наставлениями собственного опыта. Казалось что и нас ждет такая же вечная молодость. Вот только проживая эту жизнь, мы ничего не замечаем.

Почему так бывает - внезапный всплеск отличного настроения, а потом стоит посидеть 3 секунды на месте и почти физически чувсвуешь, как неожиданно появившийся заряд энергии также неожиданно вытекает из тебя. Ты тужишься, пытаешься через трубочку засосать все обратно - но не выходит. Вероятно, меня поймут только неуравновешенные люди с постоянными перепадами настроения.

Говорят, там видно мою душу.
Не знаю почему именно мою. Почему не каждый увидит свою. Нет, все говорят, что почему-то видно только мою душу.
Я сама не заглядывала. Не знаю даже почему.
Страшновато, наверно. Да и некогда все.
А мне никто не говорил какая она. Просто скажут: "видел тут на днях твою душу" и отойдут. Ни оценки, ни комментария. Даже мимика мнения не выдает.
С одной стороны, это, конечно, хорошо, что ее видят. Значит она у меня есть. А с другой, как-то неприятно - каждый подойдет, взглянет, плюнет. Да и потом, это ведь как-то ненормально, когда душа на обозрение. Увсех не видно, а у меня запросто.
Вот вчера паренек рассказал, что видел.
Говорит, она в грязи и с ценником.
Не верю ему. Он странный. Но сама смотреть теперь определенно побаиваюсь.

Болею.

Я творю какую-то хуйню.
Или какая-то хуйня творится со мной.

Блядь.
Я слишком расклеилась. Стала как и все уделять усиленное внимание своим проблемам, считая, что они огромны.
Ты забыла, детка, все терпимо, все терпимо.

Ни один из вас ни хрена обо мне не знает. И, Боги мои, как же это иногда радует.

Как только вижу в человеке хоть что-то, напоминающее тебя - начинаю копаться в нем, углубляться. Наверное, пытаюсь доказать себе, что такие как ты еще бывают.
Не получается.
Вбить в голову - нет в мире больше таких людей.

Опять этот неожиданный вечер.
Сигарета за сигаретой, кровь из вина, вино из крови.
Я опять же пьяна.
Боги мои, два года ты у меня в крови.
Когда не мозг, а сердце наконец поймет, что тебя больше нет. Не просто нет у меня. Вообще тебя больше нет.
Что пора освободиться. Влюбиться наконец хоть в кого-нибудь из этой уймы, забыть просто и все.
Блядь, просто жить.
А не убивать себя со всех сторон, отрезая малейшие пути к жизни, в надежде, что после смерти наконец буду с тобой.


Дожить свой год последней сукой - кажется, не самое лучшее решение.
Кто-нибудь, да вытащите меня отсюда.